Неточные совпадения
Творение, в силу присущей ему свободы, свободы избрания пути, отпало от Творца, от абсолютного источника бытия и пошло путем природным, натуральным; оно распалось на
части, и все
части попали в рабство друг к другу, подчинились закону тления, так как источник вечной жизни отдалился и потерялся.
На другой день, впрочем, началось снова писательство. Павел вместе с своими героями чувствовал злобу, радость; в печальных, патетических местах, — а их у него было немало в его вновь рождаемом
творении, — он плакал, и слезы у него капали на бумагу… Так прошло недели две; задуманной им повести написано было уже полторы
части; он предполагал дать ей название: «Да не осудите!».
Все, что высказывается наукою и искусством, найдется в жизни, и найдется в полнейшем, совершеннейшем виде, со всеми живыми подробностями, в которых обыкновенно и лежит истинный смысл дела, которые часто не понимаются наукой и искусством, еще
чаще не могут быть ими обняты; в действительной жизни все верно, нет недосмотров, нет односторонней узкости взгляда, которою страждет всякое человеческое произведение, — как поучение, как наука, жизнь полнее, правдивее, даже художественнее всех
творений ученых и поэтов.
Монархиня повелела — и Россия, дотоль не соразмерная в
частях своих, подобно дикому произведению Натуры или слепого случая, прияла вид гармонического размера, подобно
творению совершенного Искусства;
части сравнялись между собою, и каждая Губерния ограничилась удобнейшим для нее пространством.
В большей
части случаев, болезнь вовсе и не относилась к тем органам, которые необходимы были для их специальности (как исключение, можно бы привести Бетховена; но и у него повреждение слуховых органов не было так сильно в то время, когда он создавал лучшие свои
творения); местное же поражение в этом случае не должно быть принимаемо в расчёт.
Не знаю, возможно ли сие природам высшим и духовным, которые, будучи ближе к Богу и озаряясь всецелым светом, может быть, видят Его, если не вполне, то совершеннее и определеннее нас и притом, по мере своего чина, одни других больше и меньше»» [
Творения иже во святых отца нашего Григория Богослова, Архиепископа Константинопольского, изд. 3‑е,
часть III. M., 1889, стр, 14–15.].
Словом праздна, по мнению св. Григория Нисского, выражается, что «не была еще в действительности, имела же бытие в одной только возможности, а словом безразлична — что качества еще не были отделены одно от другого и не могли быть познаваемы каждое в особенности и само по себе, но все представлялось взору в каком-то слитном и безраздельном качестве, не усматривалось в подлежащем ни цвета, ни образа, ни объема, ни тяжести, ни количества, ни чего-либо иного ему подобного, отдельно в себе самом взятого» (
Творения св. Григория епископа Нисского,
часть 1.
Если же распоряжающаяся вселенною сила дает знак разложенным стихиям снова соединиться, то как к одному началу прикрепленные разные верви все вместе и в одно время следуют за влекомым, — так по причине влечения единою силой души различных стихий при внезапном стечении собственно принадлежащего соплетется тогда душою цепь нашего тела, причем каждая
часть будет вновь соплетена, согласно с первоначальным и обычным ей состоянием, и облечена в знакомый ей вид» (
Творения св. Григория, еп.
Для нас явственна сила творческая, движущая и сохраняющая сотворенное, хотя и не постигается она мыслью» [
Творения иже во святых отца нашего Григория Богослова, Архиепископа Константинопольского, изд. 3‑е,
часть III, стр.16.].
Одновременно с тем, как у нас читали приспособленную для нас
часть «
творения» Тюнена, в качестве художественной иллюстрации к этой книге обращалась печатная картинка, на которой был изображен темный загон, окруженный стеною, в которой кое-где пробивались трещинки, и через них в сплошную тьму сквозили к нам слабые лучи света.
Казалось, что в эту ночь в его роскошных залах,
частью обращенных в сады, собрались представители всех народов, званий и положений, не исключая и
творений человеческой фантазии, начиная с мифологического Зевеса и кончая шаловливым эльфом.
И чтó ж, мой друг? вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею
частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему
творению.